Российская журналистка публикует на своём сайте информацию о смертях задержанных полицией для повышения осведомлённости об этой проблеме. Коллаж Татьяны Локоть.

За 2015 год 197 человек в России умерли в отделениях полиции, ИВС и СИЗО. Смертям часто сопутствовали странные обстоятельства, и многие из задержанных умерли ещё до предъявления обвинений или начала суда. Проект гражданской журналистики «Русская Эбола» свёл воедино информацию о каждом из 197 случаев.

«Русская Эбола» — детище журналистки Марии Березиной, созданное для мониторинга смертей в отделениях полиции, следственных изоляторах и схожих местах, например, вытрезвителях. В статистику проекта не включаются заключённые, которые уже были приговорены судом к тюремному сроку по уголовному делу; учитываются смерти только задержанных или находившихся под административным арестом.

Березина, ранее работавшая в Агентстве журналистских расследований в Санкт-Петербурге и новостном агентстве ТАСС, запустила сайт в марте 2015 года. Работая для блога оппозиционного журналиста Олега Кашина, она заметила регулярные сообщения о смертях и решила изучить находящиеся в открытом доступе данные МВД об умерших в отделениях полиции. Находка была ошеломляющей: каждый месяц от девяти до 29 человек умирают на полицейских участках по всей России, но мало из этих случаев расследуется, а виновных находят ещё реже.

Березина сообщила об открытии Кашину, и он вскоре написал колонку об этих случаях и тревожной тенденции, озаглавив её «Русская Эбола».

Если новости каждый день приносят внезапную смерть в полицейском участке, то речь действительно идет о какой-то странной эпидемии, нуждающейся в точном выяснении ее причин, локализации и эффективной борьбы с нею. Это менее интересно, чем Донбасс, это не вызовет бурных обсуждений в социальных сетях, да и скучно читать заунывно повторяющиеся одинаковые истории — «Умер, умер, умер». Но вы уверены, что умирать всегда будет кто-то другой, не вы? Я по поводу себя совсем не уверен, и я боюсь этой эпидемии, и хочу, чтобы все ее боялись, потому что она страшная, и ее нужно остановить.

Березина решила сделать повысить видимость открытых данных и запустила отдельный сайт, позаимствовав название у статьи Кашина. Хотя работа была начата в марте 2015 года, данные по смертности из докладов МВД на сайте доходят до сентября 2014 года.

Мария Березина, журналистка, стоящая за «Русской Эболой». Фото из Facebook.

Вскоре после запуска Березина описала повседневную работу над сайтом в интервью «Спектру».

Искать такие сообщения не сложно. Я просто ищу в «Яндекс.Новостях», вбиваю запросы типа «Полиция. Умер». Времени это занимает немного. Три раза в день я мониторю интернет, это недолго. Запостить саму новость тоже — минуты две.

Помимо ежедневных сообщений и общей статистики за каждый месяц проект также публикует мнения правозащитников и адвокатов по вопросам превышений полномочий сотрудниками полиции и прав заключённых.

В отчёте «Русской Эболы» за 2015 год нет ничего, кроме цифр и фактов, но они рисуют пугающую картину:

• В 2015 году 197 граждан России умерли в отделениях полиции, СИЗО и других местах временного содержания.
• Среди погибших было 183 мужчины и 14 женщин.
• 109 человек умерли в отделениях полиции, 42 — в изоляторах временного содержания, 31 — в СИЗО, ещё десять — в полицейских автомобилях. По одному человеку умерло в помещении следственного управления, вытрезвителе, станции ГИБДД, здании УФСКН и во время выездного следственного эксперимента.
• Согласно официальным заявлениям, самая частая причина смерти в 2015 году — «внезапное ухудшение самочувствия» (104 человека), обычно приписываемое «невыясненным обстоятельствам» или «остановке сердца». 62 человека, по сообщениям, совершили самоубийство, причиной смерти пяти стала эпилепсия, трёх — туберкулёз, двух — алкогольный делирий, одного — отравление. Ещё десять человек скончались от травм, по сообщениям, полученным до прибытия в место заключения, пять человек погибли во время пожара; один, по сообщениям, был убит сокамерниками. Четверо, по официальным данным, были убиты полицейскими.

В октябре 2015 года житель Владикавказа Владимир Цкаев был задержан по подозрению в нападении на сотрудника ОМОН; он скончался в больнице на следующий день после задержания. Полиция заявила, что мужчина сам бился головой об пол, но родственники Цкаева подвергли это сомнению и вышли на уличный протест. Позже подозреваемые в избиении Цкаева оперативники и начальник отдела уголовного розыска города были арестованы, а министр внутренних дел Северной Осетии потерял свой пост. Это одно из немногих дел, когда при подозрении насилия со стороны полиции родственники погибшего смогли добиться каких-то результатов. Самые подозрительные смерти в отделениях полиции остаются в тени.

В недавнем интервью [анг] для Daily Dot Березина сказала, что всё ещё не надеется на официальный ответ от правоохранительных органов России. Ей задавались вопросы по поводу деятельности сайта государственным Центром по противодействию экстремизму, и тогда ей показалось, что её работа вообще не воспринимается всерьёз.

Хотя журналистка не ожидает значительных изменений или улучшения ситуации с ответственностью полиции, она сказала, что сайт «Русская Эбола» был создан, «чтобы люди могли думать сами». По словам Беррезиной, ей не хотелось представить полицию России в исключительно плохом свете: «Может быть, ничего плохого нет — но тогда почему люди продолжают умирать?»