Наш автор из Мехико — Хуан Тадео.
Хуан Тадео родился в Мехико в 1980-х гг. и в 2009 году окончил юридический факультет Национального автономного университета Мексики (Universidad Nacional Autónoma de México). С августа 2009 года Хуан ведет блог [1] [исп] и таким образом осуществляет своё право на свободу выражения мнения. Он пишет на различные темы – от правосудия, политики и гласности до музыки и футбола.
Хуан Тадео сотрудничает с Global Voices c 2011 года. Его последние статьи посвящены пропавшим студентам из Айотцинапы [2] [анг].
Global Voices (GV): Как Вы присоединились к Global Voices?
Juan Tadeo (JT): It was almost four years ago, in early 2011, when I came looking for the former regional editor, Silvia Viñas. I learned a lot from her.
I learned about the existence of Global Voices few months before that, because one of the authors at the time cited my blog in a story about the violence, racism, and discrimination that exists at Mexico’s northern border, that is, the border with the United States. I was pleased to be quoted, and I was thrilled to see a fragment of my post translated into several languages within a few weeks.
Хуан Тадео (ХТ): Я вступил в сообщество почти четыре года назад, в начале 2011 года, когда познакомился с Сильвией Виньяс, в то время региональным редактором GV. Я многому научился у нее.
Я узнал о существовании Global Voices за несколько месяцев до того: один из авторов процитировал мой блог в статье о проблеме насилия, расизма и дискриминации на севере Мексики (то есть, на границе с Соединенными Штатами). Я был рад, что мой блог упомянули, и был очень взволнован, увидев, что отрывок из моего блога был переведен на другие языки в течение нескольких недель.
GV: Что Вам больше всего нравится в работе волонтера в Global Voices?
JT: I find it fascinating to have the opportunity to collaborate with a platform that brings local stories to all corners of the world. At Global Voices, people can read about my country’s events in their own language (English, French, Italian, Esperanto, and many others). However, I like to create content in Spanish before it is translated. I do it because, in my opinion, it's not easy to find places outside the mainstream media that are impartial, reliable, and regularly updated, written in Spanish.
ХТ: Меня очень вдохновляет возможность сотрудничества с платформой, которая рассказывает миру истории из разных его уголков. В Global Voices люди могут читать о событиях в моей стране на разных языках (английском, французском, итальянском, эсперанто и многих других). Тем не менее мне нравится создавать контент на испанском до того, как он будет переведен. По моему мнению, вне основных СМИ нелегко найти испаноязычные источники, которые являются объективными, достоверными и регулярно обновляются.
GV: Какая история произвела на Вас самое сильное впечатление и почему?
JT: All stories of unpunished violence afflicting Mexico offend, move, and sadden me. Every time I write about missing people, or about the discovery of secret graves, or some other dire issue, I feel that [Mexico] slips further from the peace and justice that characterize much of the rest of the world. The history of the Cadereyta massacre and the grim facts of Ayotzinapa are particularly strong examples of this phenomenon.
Other stories of a completely different nature have also be hard for me, like writing in September 2014 about the death of Gustavo Cerati, a talented musician whom I admired for many years.
ХТ: Меня возмущают, задевают за живое, расстраивают все новости о безнаказанном применении насилия в Мексике. Каждый раз, когда я пишу о пропавших людях, или об обнаружении тайных могил, или о других острых проблемах, я чувствую, что Мексика всё больше отдаляется от спокойствия и справедливости, которые характерны для большей части остального мира. Резня в Кадерейте и мрачные факты Айотцинапы являются наиболее показательными примерами этого явления.
Но и истории из абсолютно другой области тоже бывает тяжело освещать – например, смерть Густаво Серати в сентябре 2014 года, талантливого музыканта, творчеством которого я восхищался много лет.
GV: Что Вы узнали о гражданской журналистике?
JT: It's helped me to be more critical of mainstream journalism—to notice when such work is done poorly and to understand why.
In Mexico, this issue is particularly salient because the companies controlling the media offer the public a particularly shoddy product, evidently in order to favor the powerful, whom they ultimately represent.
Consequently, I have learned that many times (not always, unfortunately) the work done by citizen media is special and extremely valuable, even though most people, at least in Mexico, are yet to appreciate it.
ХТ: Она помогает мне быть более критичным к традиционным СМИ, замечать, когда их работа выполнена плохо, и понимать почему.
В Мексике этот вопрос является особенно важным, поскольку компании, контролирующие СМИ, предлагают общественности абсолютно некачественный продукт, очевидно, в угоду сильным, которых они в конечном счете представляют.
Таким образом, я понял, что работа гражданского журналиста часто (не всегда, к сожалению) особенная и очень ценная, несмотря на то, что большинство, по крайней мере в Мексике, еще этого не осознает.
GV: Что делать традиционным медиа в новую эру массового гражданского участия и социальных сетей?
JT: I think they should pay attention to individuals who have become aware and demand quality and topical content. Some global media have begun to do so because they know the number of people demanding respect for their rights as viewers and consumers is increasing at a slow but steady pace.
In my country, that pace is slower than in most. A large section of the population is happy with the media's status quo, where the “news” focus is on rumors in the entertainment world, and broadcasting favors vulgar comedies and unsuccessful American films from the 1990s—a formula that has worked quite well for the big networks. There is a gradually growing number of people who turn off the TV, however. When consuming news, they check various sources—both local and global—before making their own judgments. It's these people who satisfy their thirst for information by turning to the interesting, alternative voices found in citizen journalism.
ХТ: Я думаю, что они должны обратить внимание на людей, которые следят за происходящим и требовательно относятся к качеству и актуальности контента. Некоторые международные медиа предприняли такую попытку, понимая, что количество людей, требующих соблюдения своих прав как зрителей и потребителей, увеличивается в медленном, но устойчивом темпе.
В моей стране этот темп медленнее, чем в большинстве других стран. Большую часть населения устраивает современное состояние СМИ: в «новостях» акцент делается на сплетни в мире развлечений, а в эфире транслируются вульгарные комедии и неудачные американские фильмы 90-х годов. Эта формула достаточно хорошо работает для крупных каналов. Однако постепенно растет количество людей, которые выключают телевизор. Посмотрев новости, они проверяют различные источники, как местные, так и международные, перед тем как вынести собственное суждение. Эти читатели и зрители удовлетворяют жажду информации, обращаясь к интересным, альтернативным голосам, представленным в гражданской журналистике.