Это первый из серий постов, посвященных венесуэльским равнинам и их отражению в культуре страны.

Чтобы познакомиться с культурой венесуэльских равнин (льянос), стоит посмотреть, чем заняты жители этих мест в социальных сетях. А они обмениваются друг с другом образцами музыки, рецептами традиционной кухни, обсуждают историю и традиции, общие для этой части земли.  Также граждане комментируют устные традиции и обсуждают праздники и музыку.

Для многих именно в культуре льянос наиболее полно отражена и культура самой страны. Описание пейзажей, обычаев равнин – неотъемлемая часть большого числа произведений устной и письменной литературной традиции. Культура равнин и людей, населяющих их, простирается и на территорию Колумбии, позволяя говорить об еще одном факторе, связывающем культуры этих двух стран.

В этой серии постов мы изучим местные интернет-сообщества и социальные сети, чтобы донести до читателя информацию о трудах, мнениях и свидетельствах жителей этих мест, которые превозносят, помимо прочего, местные выражения и характерные для этой области смешения говоров.

В “Veneciclopedia” (Венисиклопедия), вики-ресурсе, посвященном Венесуэле, содержится общая информация о регионе:

Фотография Гюнтера Венгера, публикуется по лицензии Creative Commons (CC BY-NC-SA 2.0)

Равнины Венесуэлы – обширная система полей, лесов и заливных лугов, имеющая огромное экономическое и биологическое значение и занимающая большую часть или все пространство штатов Апуре, Баринас, Португеса, Кохедес, Гуарико, Ансоатеги и Монагас. Льянос – составная часть южноамериканских саванн, покрывающих территорию в 269 миллионов гектар. Большая часть этого массива саванн расположена в регионе Серраду, Бразилия (76%), а оставшаяся разделена между Льянос Венесуэлы (11%, 28 миллионов гектаров) и Восточными равнинами Колумбии. (6%, 16-17 миллионов гектаров).

Что касается культуры региона, то в Венесиклопедии мы читаем:

Культура равнин оказала глубокое влияние на самоидентичность народа Венесуэлы. Жителей равнин, романтически представляемых наездниками, живущими благодаря природе, но при этом борющимися с ней, вот уже на протяжении десятков лет можно считать символом – настоящими  венесуэльцами. Поэтому культура равнин, несмотря на некоторую размытость, связанную с большим количеством штатов страны, в которых она представлена, основана, в первую очередь, на обычаях и укладе жизни жителей равнин.

В музыке льянос народная культура страны находит свое наиболее полное отражение, а само понятие широко используется как синоним для венесуэльской музыки  в целом. Для этого стиля характерно использование звучания арфы, марака, а также четырехструнной гитары. В регионе популярен танец хоропо, который вместе с тем является и национальным танцем Венесуэлы. Сходным образом ликилики – одежда, которую традиционно носят на равнинах, также является и национальным костюмом Венесуэлы.

Что касается связи окружающей среды и литературы, в блоге  Centro de Estudios del Llano  (Центр исследований равнины) даются исчерпывающие отсылки к литературным источникам, а в добавление мы читаем:

Культурная традиция Колумбии и Венесуэлы видит в жителях равнин глубокую зависимость от их среды обитания.  Так считает и Овальес (1905), по мнению которого психологическая сущность жителей равнины сформирована окружающей их природной средой; Ромуло Гальегос предполагает существование “тирании равнины”, которая выражена в эгалитарной идеологии; Альберто Рангель  (1974) приходит к мысли, что в области льяносов  “природа стоит над родом человеческим, а значит и над различиями в социальном положении”.

По мнению Де Армас Читти (1952), “на этом открытом просторе – кузнице воли равнина Гуарико географически имеет две ипостаси, с чем связан тот факт, что жители ее могут быть разделены на два психологических типа. Для жителей Верхней равнины свойственна недоверчивость, для жителей Нижней – открытость. Де Армас Читти высказывает мнение, что “каждый человек похож на свою среду обитания” (1979) , и добавляет, что “равнина в полном соответствии со своей географией создала два типа характеров: на севере, человек замкнут, злонамерен, прежде чем заговорить с незнакомцем, он стремится понять, что у того на уме. На юге же люди совсем другие, в них нет злобы, они отдают себя без остатка, они готовы предложить незнакомцу чашечку кофе и свое расположение, чего от жителей севера можно ожидать, лишь когда они начнут принимать вас за своего.

Из всех произведений, которые традиционно ассоциируются с Венесуэлой, самым известным и адаптированным можно считать “Донью Барбару”. История Доньи Барбары, ставшей в народном сознание символом женщины с равнины, отличающейся великой силой характера, разворачивается среди венесуэльских равнин. И эта история лишь одна в числе многих, чьем действие происходит в этом регионе страны.

Статуя в честь Мариселы Баркеро Гуаймаран, дочери Доньи Барбары. Штат Апуре. Фотография Дона Перучо, публикуется с его разрешения.

Авторы блогов Casanare Puro Llano (Ясная равнина Касанаре) и Letras Llaneras (Письма с равнины) стремятся дополнить написанное в регионе и о регионе традиционными рассказами, которые передаются из поколения в поколение.  В следующих выпусках мы представим вашему вниманию некоторые из этих историй, а также чуть больше расскажем о музыке. А сейчас мы предлагаем вам прочесть отрывок из книги Армандо Бенавидеса, размещенный в блоге Letras Llaneras, в котором содержится описание пейзажа льянос и рассказывается об исторической важности венесуэльских равнин.

Грандиозная горная гряда Кокуй нависает над колумбийской равниной и простирается дальше, в Венесуэлу, напоминая собой пуповину. Жители равнины всегда смотрели на него как на вековечный храм, от вида которого холод пробирает до костей. […]

Этот покрытый снегом старик помнит, как пришел сюда молчаливый человек, что искал в теснине Эль Дорадо и впервые спустился в крутую своим нравом равнину. Этот странный человек нес в руках орудие, что извергало гром и смерть, а в душе своей – особенные мысли, которые он выражал на языке, слова которого произнести не было возможности. Индейцы оказались повержены пулями и сталью и обращены в рабство.  […]

В тишине старый Кокуй возвышался над борьбой креола Симона Боливара, что стремился вытеснить с территории Америки самую могущественную военную державу того времени – Испанию. Этот посланник провидения объединил свои силы с Равнинами Колумбии и Венесуэлы, чтобы освободить измученный, отчаявшийся народ.   […]