Синьцзян обозначен красным, карта из Википедии, используется по лицензии CC BY-SA 3.0 

С 2017 года [анг] правительство Китая начало систематически преследовать представителей меньшинств, живущих в западной провинции Синьцзян. В Синьцзяне — название, данное региону китайцами (新疆, «новые рубежи», уйгуры же часто называют его Уйгурским районом или Уйгурскими землями) — живут народы, большинство представителей которых являются мусульманами: это 11 миллионов уйгуров, а также, хотя в меньшем числе, казахи, киргизы, татары, хуэй и другие. Правительство Китая часто называет их — в том числе в официальных заявлениях и СМИ — «сепаратистами и предателями Родины» или просто «террористами» [анг], и жителей региона лишают самых базовых прав человека [анг], включая свободу вероисповедания, передвижения и использования родного языка.

Преследования со стороны государства принимают различные формы: тюремное заключение — причём часто по суровым приговорам к более чем 10 годам лишения свободы — и интернирование в специальные лагеря, где, по оценкам экспертов, могут содержаться до миллиона представителей в основном мусульманских меньшинств [анг].

Учитывая секретность этих лагерей, которые Китай упорно именует «центрами профессиональной подготовки» [анг], и недостаток информации из тюрем страны, невозможно сказать, сколько людей скончались за решёткой, часто не зная, в чём их обвиняют. Пресса предполагает, что это число может достигать сотен [анг] или даже тысяч. Для родственников заключённых, как в самом Китае, так и за его пределами, эта боль — ничего не знать о судьбе своих близких — не утихает и через многие месяцы и годы.

Более подробная информация доступна на сайте Базы данных жертв в Синьцзяне.

Global Voices регулярно пишут об этой проблеме и продолжают обновлять эту специальную рубрику статьями, эссе, свидетельствами очевидцев и интервью.

Преследование мусульманских меньшинств в Китае: уйгурка, живущая в Турции, делится своей историей

Соло-протест уйгура в Нидерландах: один человек против китайского государства

Долгий путь к освещению уйгурской проблемы: интервью с французским автором Сильви Лассер

«Что с моей семьей?»: вопрос уйгуров, живущих за рубежом, остаётся без ответа

Уйгурский мэшрэп: традиционное общинное собрание под запретом в Китае

Уйгурские стикеры в Telegram: о культурном сопротивлении и правах уйгуров

Уйгурская правозащитница Дилнур Рейхан жалуется на отсутствие мусульманской солидарности

Ощущение безнадежности: интервью с уйгурским беженцем в Турции

Казахская семья музыкантов и публицистов попала в синьцзянский водоворот

Из лагерей в тюрьмы: очередной коллапс прав человека в Синьцзяне

Уйгур пытается спасти «самую замечательную маму на свете» из китайского концентрационного лагеря

Как уйгурская активистка ощутила на себе влияние «длинной руки» Коммунистической партии Китая, находясь в Канаде

«Человек возвращается в свой родной Синьцзян и исчезает» — таким заголовком уже никого не удивить 

«Я не остановлюсь»: казахский мужчина ищет справедливости после того, как его семья стала жертвой репрессий в Китае